Краткая история Парижской коммуны. Часть 2.

1600325600-d5644338935c.jpeg

Коммуна.

Восстание 18 марта было стихийным. Революционные организации были совершенно не готовы к этому. Федерация Интернационала поначалу не могла решиться вмешаться в происходящее. Центральный комитет национальной гвардии, в своем составе социалистический и пролетарский, стремился уйти от ответственности за дальнейшее развитие событий и приказал провести выборы «коммуны», органа, которому должна была быть передана вся власть. Все население должно было принять участие в выборах, чтобы новая власть была действительно демократической. Выборы, в которых приняли участие 230 000 человек, завершились 26 марта, и 28 марта совет коммуны принял власть.

Сохранившийся Центральный комитет национальной гвардии так же мало понимал революционное значение событий, как и необходимость наступления на Версаль. Он боялся развязать гражданскую войну, занимаясь выборами в коммуну и давая тем самым десятидневную передышку, во время которой версальцы могли бы сплотить силы контрреволюции. Комитет допустила еще одну ошибку, так быстро передав власть коммуне, - Центральный комитет был более сплоченным и по своему составу более пролетарским органом, чем коммуна.

Рассчитывая на достижение соглашения с Версалем, Центральный комитет не лишил буржуазию избирательного права, но семнадцать избранных буржуазией представителей немедленно отрезали себя от пролетариата, отказавшись выполнять свои мандаты.

Состав Коммуны отражал тот союз пролетарских масс с мелкой буржуазией, который сложился во время войны на почве защиты Парижа: около 32% составляли рабочие, 15% - мелкие чиновники, столько же мелких предпринимателей и 39% - представители свободных профессий, юристы, учителя и т. д.

Коммуна разделилась на две группы: большинство составляли якобинцы и бланкисты, а меньшинство — прудонисты. Якобинцы представляли радикальную мелкую буржуазию; они не были социалистами, но стремились примирить классы и установить всеобщую справедливость. Они считали себя продолжателями традиций Великой французской революции; они не понимали рабочего движения и хотели осуществить в коммуне демократические идеалы 1793 года, не понимая, что новая эпоха принесла с собой новые идеалы и новые задачи.

По многим вопросам большинство и меньшинство были разобщены. Меньшинство возлагало свои надежды на безгосударственный союз автономных коммун, выступало против осуществления государственной власти и энергично боролось против диктаторских мер. Борьба внутри коммуны зашла так далеко, что в свое время меньшинство демонстративно вышло из нее, обвинило большинство в диктаторстве и опубликовало свой протест в газетах, что вызвало недоумение среди парижского пролетариата.

Коммуна, не имевшая четкой программы действий, единого руководства и разрывавшаяся между своими враждебными друг другу тенденциями, была призвана руководить парижским пролетариатом в тот момент, когда перед ним стояли неотложные задачи величайшей трудности. Ситуация была чрезвычайно сложной. Государственный аппарат не функционировал, так как высшие и средние чиновники бежали в Версаль. Силой событий коммуна была поставлена в такое положение, когда уже нельзя было просто взять в руки механизм буржуазного государства, а нужно было его разрушить и построить новый. Коммуна нашла правильный путь преодоления этой трудности, хотя медленно и частично; но ее опыт оказал неизмеримую услугу русскому пролетариату в 1917 году.

Коммуна была организована не как парламент, а как рабочий политический орган, объединяющий в своих руках как законодательную, так и исполнительную власть. Его члены несли индивидуальную ответственность и могли быть отозваны в любое время. Все должностные лица должны были быть избраны, подлежать отзыву и получать жалованье, не превышающее средней заработной платы квалифицированного рабочего. Коммуна заменила постоянную армию вооруженным народом и упразднила полицию.

Коммуна провозгласила отделение церкви от государства и освободила школы от контроля духовенства. Во всех учебных заведениях было введено бесплатное образование. Судьи, как и все другие официальные лица, должны были избираться, быть привлечены к персональной ответственности и назначаться с возможностью отзыва. Все эти мероприятия, проведенные коммуной, коренным образом изменили характер государственного аппарата, превратив его из орудия буржуазного классового господства в государство рабочего класса, поддерживаемое подавляющим большинством рабочих.

Коммуна была далека от осознания того, что она установила диктатуру пролетариата. Но условия гражданской войны, в которых она действовала, заставили ее принять методы диктатуры и террора против классового врага. Она запретила собрания версальцев, закрыла их прессу, произвела аресты, учредила комитет общественного благосостояния. Ее работа в социально-экономической сфере носила весьма скромный характер.

Коммуна не ставила вопроса об экспроприации буржуазии. Издаваемые ею декреты об отмене штрафов на фабриках, о запрете ночной работы пекарей, о передаче забот, оставленных предпринимателями, в руки рабочих, об учреждении биржи труда, об обеспечении вдов и сирот павших в борьбе с версальцами членов Национальной гвардии (без различия законных и незаконных детей) —все эти декреты не затрагивали основ капиталистического строя общества. Путаница и неясность социалистических идей, которых придерживался тогда французский пролетариат, особенно ярко проявились в этом аспекте деятельности коммуны.

Банк Франции перешел в руки Коммуны; его авуары составляли три миллиарда франков. Коммуна не присваивала себе эти деньги, которые были бы отличной картой для игры против версальцев, а наоборот тщательно охраняла собственность буржуазии. Мелкобуржуазное уважение к частной собственности и стремление добиться «справедливости для всех» побудили коммуну отказаться от предложения конфисковать имущество железнодорожных компаний, а также от другого предложения — аннулировать долговые обязательства и обложить взносами бежавшую в Версаль буржуазию.

Ошибки и значение коммуны.

Несчастье французского пролетариата состояло в том, что у него не было партии, способной осознать задачи момента и повести за собой пролетариат. Вместо того чтобы 18 марта без промедления двинуться на Версаль и уничтожить врага, пролетариат колебался в надежде оказать моральное давление. Это было большой ошибкой. Центральный комитет национальной гвардии мог бы лучше руководить событиями, если бы действовал независимо от коммуны. Правда, коммуна оказалась вынужденной принять диктаторские меры и прибегнуть к террору, но это делалось бессистемно и нерешительно, без определенной цели. Были допущены также некоторые ошибки в военных вопросах, а также в отношении Банка Франции. Социально-экономическая политика коммуны не должна была оставаться половинчатым делом, а должна была энергично идти к экспроприации буржуазии.

Коммуна также не могла установить контакт с провинциями. В ряде городов (Лион, Марсель, Сент-Этьен и др.), известие о событиях в Париже привело к восстаниям, которые, однако, оставались изолированными и легко подавлялись. Особую тяжесть представляла неспособность коммуны войти в контакт с крестьянами.

Все эти ошибки были вызваны незрелостью французского пролетариата как класса и влиянием мелкобуржуазных (якобинских) элементов в коммуне, которые действовали как тормоз. Они внесли в ряды пролетариата свою беспартийность, свою нерешительность, свое мелкобуржуазное уважение к частной собственности.

Со стороны коммуны наблюдалось недостаточное понимание событий, отсутствие организованности, системности и решительности в действии; положение дел в лагере контрреволюции было совсем иным. С самого начала Тьер решил окончательно сокрушить коммуну. Ему помогало прусское правительство, которое освободило французских военнопленных для защиты капиталистического строя общества от рабочего класса.

Версальские и немецкие войска окружили Париж со всех сторон. 21 мая Версальские войска вошли в Париж; в течение недели коммунары оказывали героическое сопротивление, но превосходящие силы противника решили исход дня, и 28 мая коммуна пала, просуществовав семьдесят два дня. Буржуазия взяла реванш, и немедленно начала проводить террор. За несколько дней было расстреляно 25 000 человек и осуждено 13 700, причем большинство из них были депортированы в колонии (к примеру — в Новую Каледонию). Рабочий класс вновь узнал, как буржуазия мстит тем, кто осмеливается посягать на священные права буржуазного общества.

Подпишитесь на нашу рассылку!

Комментарии

Вы должны войти, чтобы оставить комментарий.

Похожие статьи