Коммуна.
Восстание 18 марта было стихийным. Революционные организации были совершенно не готовы к этому. Федерация Интернационала поначалу не могла решиться вмешаться в происходящее. Центральный комитет национальной гвардии, в своем составе социалистический и пролетарский, стремился уйти от ответственности за дальнейшее развитие событий и приказал провести выборы «коммуны», органа, которому должна была быть передана вся власть. Все население должно было принять участие в выборах, чтобы новая власть была действительно демократической. Выборы, в которых приняли участие 230 000 человек, завершились 26 марта, и 28 марта совет коммуны принял власть.
Сохранившийся Центральный комитет национальной гвардии так же мало понимал революционное значение событий, как и необходимость наступления на Версаль. Он боялся развязать гражданскую войну, занимаясь выборами в коммуну и давая тем самым десятидневную передышку, во время которой версальцы могли бы сплотить силы контрреволюции. Комитет допустила еще одну ошибку, так быстро передав власть коммуне, - Центральный комитет был более сплоченным и по своему составу более пролетарским органом, чем коммуна.
Рассчитывая на достижение соглашения с Версалем, Центральный комитет не лишил буржуазию избирательного права, но семнадцать избранных буржуазией представителей немедленно отрезали себя от пролетариата, отказавшись выполнять свои мандаты.
Состав Коммуны отражал тот союз пролетарских масс с мелкой буржуазией, который сложился во время войны на почве защиты Парижа: около 32% составляли рабочие, 15% - мелкие чиновники, столько же мелких предпринимателей и 39% - представители свободных профессий, юристы, учителя и т. д.
Коммуна разделилась на две группы: большинство составляли якобинцы и бланкисты, а меньшинство — прудонисты. Якобинцы представляли радикальную мелкую буржуазию; они не были социалистами, но стремились примирить классы и установить всеобщую справедливость. Они считали себя продолжателями традиций Великой французской революции; они не понимали рабочего движения и хотели осуществить в коммуне демократические идеалы 1793 года, не понимая, что новая эпоха принесла с собой новые идеалы и новые задачи.
По многим вопросам большинство и меньшинство были разобщены. Меньшинство возлагало свои надежды на безгосударственный союз автономных коммун, выступало против осуществления государственной власти и энергично боролось против диктаторских мер. Борьба внутри коммуны зашла так далеко, что в свое время меньшинство демонстративно вышло из нее, обвинило большинство в диктаторстве и опубликовало свой протест в газетах, что вызвало недоумение среди парижского пролетариата.
Коммуна, не имевшая четкой программы действий, единого руководства и разрывавшаяся между своими враждебными друг другу тенденциями, была призвана руководить парижским пролетариатом в тот момент, когда перед ним стояли неотложные задачи величайшей трудности. Ситуация была чрезвычайно сложной. Государственный аппарат не функционировал, так как высшие и средние чиновники бежали в Версаль. Силой событий коммуна была поставлена в такое положение, когда уже нельзя было просто взять в руки механизм буржуазного государства, а нужно было его разрушить и построить новый. Коммуна нашла правильный путь преодоления этой трудности, хотя медленно и частично; но ее опыт оказал неизмеримую услугу русскому пролетариату в 1917 году.
Коммуна была организована не как парламент, а как рабочий политический орган, объединяющий в своих руках как законодательную, так и исполнительную власть. Его члены несли индивидуальную ответственность и могли быть отозваны в любое время. Все должностные лица должны были быть избраны, подлежать отзыву и получать жалованье, не превышающее средней заработной платы квалифицированного рабочего. Коммуна заменила постоянную армию вооруженным народом и упразднила полицию.
Коммуна провозгласила отделение церкви от государства и освободила школы от контроля духовенства. Во всех учебных заведениях было введено бесплатное образование. Судьи, как и все другие официальные лица, должны были избираться, быть привлечены к персональной ответственности и назначаться с возможностью отзыва. Все эти мероприятия, проведенные коммуной, коренным образом изменили характер государственного аппарата, превратив его из орудия буржуазного классового господства в государство рабочего класса, поддерживаемое подавляющим большинством рабочих.
Коммуна была далека от осознания того, что она установила диктатуру пролетариата. Но условия гражданской войны, в которых она действовала, заставили ее принять методы диктатуры и террора против классового врага. Она запретила собрания версальцев, закрыла их прессу, произвела аресты, учредила комитет общественного благосостояния. Ее работа в социально-экономической сфере носила весьма скромный характер.
Коммуна не ставила вопроса об экспроприации буржуазии. Издаваемые ею декреты об отмене штрафов на фабриках, о запрете ночной работы пекарей, о передаче забот, оставленных предпринимателями, в руки рабочих, об учреждении биржи труда, об обеспечении вдов и сирот павших в борьбе с версальцами членов Национальной гвардии (без различия законных и незаконных детей) —все эти декреты не затрагивали основ капиталистического строя общества. Путаница и неясность социалистических идей, которых придерживался тогда французский пролетариат, особенно ярко проявились в этом аспекте деятельности коммуны.
Банк Франции перешел в руки Коммуны; его авуары составляли три миллиарда франков. Коммуна не присваивала себе эти деньги, которые были бы отличной картой для игры против версальцев, а наоборот тщательно охраняла собственность буржуазии. Мелкобуржуазное уважение к частной собственности и стремление добиться «справедливости для всех» побудили коммуну отказаться от предложения конфисковать имущество железнодорожных компаний, а также от другого предложения — аннулировать долговые обязательства и обложить взносами бежавшую в Версаль буржуазию.
Ошибки и значение коммуны.
Несчастье французского пролетариата состояло в том, что у него не было партии, способной осознать задачи момента и повести за собой пролетариат. Вместо того чтобы 18 марта без промедления двинуться на Версаль и уничтожить врага, пролетариат колебался в надежде оказать моральное давление. Это было большой ошибкой. Центральный комитет национальной гвардии мог бы лучше руководить событиями, если бы действовал независимо от коммуны. Правда, коммуна оказалась вынужденной принять диктаторские меры и прибегнуть к террору, но это делалось бессистемно и нерешительно, без определенной цели. Были допущены также некоторые ошибки в военных вопросах, а также в отношении Банка Франции. Социально-экономическая политика коммуны не должна была оставаться половинчатым делом, а должна была энергично идти к экспроприации буржуазии.
Коммуна также не могла установить контакт с провинциями. В ряде городов (Лион, Марсель, Сент-Этьен и др.), известие о событиях в Париже привело к восстаниям, которые, однако, оставались изолированными и легко подавлялись. Особую тяжесть представляла неспособность коммуны войти в контакт с крестьянами.
Все эти ошибки были вызваны незрелостью французского пролетариата как класса и влиянием мелкобуржуазных (якобинских) элементов в коммуне, которые действовали как тормоз. Они внесли в ряды пролетариата свою беспартийность, свою нерешительность, свое мелкобуржуазное уважение к частной собственности.
Со стороны коммуны наблюдалось недостаточное понимание событий, отсутствие организованности, системности и решительности в действии; положение дел в лагере контрреволюции было совсем иным. С самого начала Тьер решил окончательно сокрушить коммуну. Ему помогало прусское правительство, которое освободило французских военнопленных для защиты капиталистического строя общества от рабочего класса.
Версальские и немецкие войска окружили Париж со всех сторон. 21 мая Версальские войска вошли в Париж; в течение недели коммунары оказывали героическое сопротивление, но превосходящие силы противника решили исход дня, и 28 мая коммуна пала, просуществовав семьдесят два дня. Буржуазия взяла реванш, и немедленно начала проводить террор. За несколько дней было расстреляно 25 000 человек и осуждено 13 700, причем большинство из них были депортированы в колонии (к примеру — в Новую Каледонию). Рабочий класс вновь узнал, как буржуазия мстит тем, кто осмеливается посягать на священные права буржуазного общества.
Вы должны войти, чтобы оставить комментарий.